Басни быкова

Прежде чем выдумка стала самостоятельным литературным жанром, она прошла на своём развитии стадии поучительного примера иначе притчи, а после фольклорную. Через древнейшей стадии сохранились лишь только чета образца. Это великий Одиссея (Od. XIV, 457—506) также две притчи, которыми обмениваются Тевкр и Менелай на «Аянте» Софокла (ст. 1142—1158). Довольно вспомнить басни быкова.

Сложившуюся форму устной басни, соответствующую второму периоду развития жанра, мы впервые в течение греческой литературе находим около Гесиода. Это — знаменитая пример об соловье равно ястребе («Труды равно дни», 202—212), обращённая для жестоким равно несправедливым властителям. В ТЕЧЕНИЕ притче Гесиода мы уже встречаем постоянно признаки басенного жанра: животных-персонажей, произведение вне времени также пространства, сентенциозную наука в устах ястреба. Поэтому басни быкова имеет никак не последнее смысл

Греческая искусство VII—VI вв. До н. Э. Известна только что в течение скудных отрывках; некоторые из этих отрывков отдельными образами перекликаются начиная с известными впоследствии басенными сюжетами. Это позволяет утверждать, сколько основные басенные сюжеты классического репертуара уже сложились к этому времени на народном творчестве. В ТЕЧЕНИЕ одном из своих стихотворений Архилох (отр. 88— 95 Б) упоминает «притчу» в отношении том, во вкусе лису обидел орёл и был наказан после это богами; на другом стихотворении (отр. 81—83 Б) он рассказывает «притчу» насчет лисе да обезьяне. Стесихору Аристотель приписывает выступление пред гражданами Гимеры от басней по части коне равным образом олене применительно к угрозе тирании Фаларида («Риторика», II, 20, 1393b). «Карийскую притчу» касательно рыбаке равно осьминоге, сообразно свидетельству Диогениана, использовали Симонид Кеосский также Тимокреонт. Довольно отчётливо выступает басенная вид также в течение анонимном сколии в отношении змее да раке, приводимом у Афинея (XV, 695а).

Греческая письменность классического периода уже опирается в весь сложившуюся традицию устной басни. Геродот ввёл басню в течение историографию: у него Кир поучает сверх меры поздно подчинившихся ионян «басней» (logos) по части рыбаке-флейтисте (I, 141). Эсхил пользовался басней на трагедии: сохранился кусок, излагающий «славную ливийскую басню» (logos) о орле, поражённом стрелой от орлиными перьями. Даже басни быкова, какой упоминался ранее. У Аристофана Писфетер на разговоре от птицами блистательно аргументирует баснями Эзопа относительно жаворонке, похоронившем отца на собственной голове («Птицы», 471—476) равно о лисице, обиженной орлом («Птицы», 651—653), но Тригей ссылается в басню в течение мотивировка своего полёта на навозном жуке («Мир», 129—130), но вся заключительная часть комедии «Осы» построена на обыгрывании неуместно применяемых Филоклеоном басен.

Демокрит поминает «Эзоповскую собаку», которую погубила корыстолюбие (отр. 224 D.); близки к этому жанру Продик в течение своей знаменитой аллегории по части Геракле на дорога (Ксенофонт, «Воспоминания касательно Сократе», II, 1) также Протагор в течение своей басне (mythos) о сотворении человека (Платон, «Протагор», 320 почти сл.); Антисфен ссылается в басню в рассуждении львах равно зайцах (Аристотель, «Политика», III, 8, 1284а, 15); его студент Диоген сочиняет диалоги «Леопард» также «Галка» (Диог. Лаэрт., VI, 80). Сократ у Ксенофонта рассказывает басню насчет собаке и овцах («Воспоминания», II, 7, 13—14), около Платона он вспоминает, который говорила «в Эзоповой басне» (mythos) лисица больному льву относительно следах, ведущих в течение его пещеру («Алкивиад I», 123а), также даже самовластно сочиняет на копия Эзопу басню о книга, по образу природа неразрывно связала болезнь с наслаждением («Федон», 60с). Платон даже утверждает, сколько Сократ, ни во веки веков ничего не сочинявший, недавно до смерти переложил в стихи Эзоповы басни («Федон», 60с) — рассказ явно мифический, а с охотой принятый на веру потомками (Плутарх, «Как слушать поэтов», 16 начиная с; Диог. Лаэрт., II, 42). ТАКЖЕ басни быкова, как русский разновидность.