Басни зоны

Заранее чем посмешище стала самостоятельным литературным жанром, она прошла в течение своём развитии стадии поучительного примера либо притчи, только после фольклорную. С древнейшей стадии сохранились только два образца. Это достопамятный Одиссея (Od. XIV, 457—506) равным образом две притчи, которыми обмениваются Тевкр и Менелай в «Аянте» Софокла (ст. 1142—1158). Довольно вспомнить басни зоны.

Сложившуюся форму устной басни, соответствующую второму периоду развития жанра, мы впервые на греческой литературе находим у Гесиода. Это — знаменитая сказка об соловье и ястребе («Труды да дни», 202—212), обращённая к жестоким равно несправедливым властителям. НА притче Гесиода мы уже встречаем всегда признаки басенного жанра: животных-персонажей, действие вне времени и пространства, сентенциозную наука в устах ястреба. Поэтому басни зоны имеет не последнее авторитет

Греческая поэзия VII—VI вв. Впредь до н. Э. Известна лишь только в течение скудных отрывках; некоторые из этих отрывков отдельными образами перекликаются с известными после басенными сюжетами. Это позволяет усиливать, сколько основные басенные сюжеты классического репертуара уже сложились к этому времени в народном творчестве. В одном с своих стихотворений Архилох (отр. 88— 95 Б) упоминает «притчу» относительно том, в качестве кого лису обидел орёл и был наказан ради это богами; на другом стихотворении (отр. 81—83 Б) он рассказывает «притчу» об лисе равно обезьяне. Стесихору Аристотель приписывает выступление пред гражданами Гимеры из басней касательно коне да олене сообразно для угрозе тирании Фаларида («Риторика», II, 20, 1393b). «Карийскую притчу» в отношении рыбаке равным образом осьминоге, до свидетельству Диогениана, использовали Симонид Кеосский равно Тимокреонт. Довольно отчётливо выступает басенная форма равно на анонимном сколии касательно змее равным образом раке, приводимом у Афинея (XV, 695а).

Греческая беллетристика классического периода уже опирается для вполне сложившуюся традицию устной басни. Геродот ввёл басню в историографию: у него Кир поучает чересчур поздно подчинившихся ионян «басней» (logos) в отношении рыбаке-флейтисте (I, 141). Эсхил пользовался басней на трагедии: сохранился часть, излагающий «славную ливийскую басню» (logos) о орле, поражённом стрелой из орлиными перьями. Даже басни зоны, что упоминался ранее. ОКОЛО Аристофана Писфетер в разговоре почти птицами блистательно аргументирует баснями Эзопа относительно жаворонке, похоронившем отца на собственной голове («Птицы», 471—476) да насчет лисице, обиженной орлом («Птицы», 651—653), а Тригей ссылается в басню в объяснение своего полёта в навозном жуке («Мир», 129—130), но вся заключительная рацион комедии «Осы» построена на обыгрывании безвременно применяемых Филоклеоном басен.

Демокрит поминает «Эзоповскую собаку», которую погубила корыстолюбие (отр. 224 D.); близки к этому жанру Продик в своей знаменитой аллегории по части Геракле на дорога (Ксенофонт, «Воспоминания о Сократе», II, 1) да Протагор на своей басне (mythos) относительно сотворении человека (Платон, «Протагор», 320 почти сл.); Антисфен ссылается для басню касательно львах да зайцах (Аристотель, «Политика», III, 8, 1284а, 15); его воспитанник Диоген сочиняет диалоги «Леопард» и «Галка» (Диог. Лаэрт., VI, 80). Сократ у Ксенофонта рассказывает басню о собаке и овцах («Воспоминания», II, 7, 13—14), у Платона он вспоминает, который говорила «в Эзоповой басне» (mythos) лисица больному льву в отношении следах, ведущих в его пещеру («Алкивиад I», 123а), да даже самолично сочиняет на плагиат Эзопу басню об часть, в духе природа неразрывно связала болезнь из наслаждением («Федон», 60с). Платон даже утверждает, который Сократ, ни в жизнь нисколько никак не сочинявший, незадолго очень переложил в течение стихи Эзоповы басни («Федон», 60с) — рассказ явно надуманный, однако по собственному побуждению принятый в веру потомками (Плутарх, «Как прислушиваться поэтов», 16 от; Диог. Лаэрт., II, 42). РАВНО басни зоны, вдруг русский вариация.