Басня мораль

Заранее чем анекдот стала самостоятельным литературным жанром, она прошла на своём развитии стадии поучительного примера то есть притчи, но кроме фольклорную. С древнейшей стадии сохранились лишь сам-друг образца. Это человек с именем Одиссея (Od. XIV, 457—506) и две притчи, которыми обмениваются Тевкр равным образом Менелай в течение «Аянте» Софокла (ст. 1142—1158). Достаточно вспомнить басня мораль.

Сложившуюся форму устной басни, соответствующую второму периоду развития жанра, мы впервые на греческой литературе находим у Гесиода. Это — знаменитая пример о соловье также ястребе («Труды и дни», 202—212), обращённая к жестоким и несправедливым властителям. В ТЕЧЕНИЕ притче Гесиода мы уже встречаем совершенно признаки басенного жанра: животных-персонажей, маневр вне времени также пространства, сентенциозную вывод на устах ястреба. Поэтому басня мораль имеет не последнее смысл

Греческая поэзия VII—VI вв. Прежде н. Э. Известна лишь только в скудных отрывках; некоторые с этих отрывков отдельными образами перекликаются из известными впоследствии басенными сюжетами. Это позволяет усиливать, что основные басенные сюжеты классического репертуара уже сложились для этому времени в народном творчестве. В одном из своих стихотворений Архилох (отр. 88— 95 Б) упоминает «притчу» о часть, в качестве кого лису обидел орёл равно был наказан ради это богами; в течение другом стихотворении (отр. 81—83 Б) он рассказывает «притчу» касательно лисе также обезьяне. Стесихору Аристотель приписывает выступление до гражданами Гимеры от басней по части коне также олене применительно к угрозе тирании Фаларида («Риторика», II, 20, 1393b). «Карийскую притчу» в рассуждении рыбаке также осьминоге, сообразно свидетельству Диогениана, использовали Симонид Кеосский да Тимокреонт. Довольно отчётливо выступает басенная характер равно на анонимном сколии по части змее равно раке, приводимом около Афинея (XV, 695а).

Греческая журналистика классического периода уже опирается на совершенно сложившуюся традицию устной басни. Геродот ввёл басню в течение историографию: около него Кир поучает чрезмерно поздно подчинившихся ионян «басней» (logos) о рыбаке-флейтисте (I, 141). Эсхил пользовался басней в трагедии: сохранился часть, излагающий «славную ливийскую басню» (logos) об орле, поражённом стрелой с орлиными перьями. Даже басня мораль, кто упоминался ранее. У Аристофана Писфетер в течение разговоре почти птицами блистательно аргументирует баснями Эзопа об жаворонке, похоронившем отца в течение собственной голове («Птицы», 471—476) равно о лисице, обиженной орлом («Птицы», 651—653), а Тригей ссылается в басню в течение освещение своего полёта для навозном жуке («Мир», 129—130), но вся заключительная порцион комедии «Осы» построена для обыгрывании невпопад применяемых Филоклеоном басен.

Демокрит поминает «Эзоповскую собаку», которую погубила жадность (отр. 224 D.); близки для этому жанру Продик в своей знаменитой аллегории в рассуждении Геракле в дорога (Ксенофонт, «Воспоминания в отношении Сократе», II, 1) также Протагор в течение своей басне (mythos) относительно сотворении человека (Платон, «Протагор», 320 из сл.); Антисфен ссылается в басню по части львах равным образом зайцах (Аристотель, «Политика», III, 8, 1284а, 15); его ученик Диоген сочиняет диалоги «Леопард» да «Галка» (Диог. Лаэрт., VI, 80). Сократ у Ксенофонта рассказывает басню по части собаке и овцах («Воспоминания», II, 7, 13—14), у Платона он вспоминает, сколько говорила «в Эзоповой басне» (mythos) лисица больному льву по части следах, ведущих в его пещеру («Алкивиад I», 123а), также даже своевольно сочиняет в подражание Эзопу басню по части том, во вкусе природа неразрывно связала болезнь начиная с наслаждением («Федон», 60с). Платон даже утверждает, который Сократ, ни в жизнь сносный отнюдь не сочинявший, недавно очень переложил на стихи Эзоповы басни («Федон», 60с) — рассказ явно вымышленный, однако добром обыкновенный для веру потомками (Плутарх, «Как быть настороже поэтов», 16 от; Диог. Лаэрт., II, 42). ТАКЖЕ басня мораль, во вкусе русский вариация.