Рассказы басни

Давно чем миф стала самостоятельным литературным жанром, она прошла в течение своём развитии стадии поучительного примера или притчи, только затем фольклорную. Через древнейшей стадии сохранились чуть два образца. Это популярный Одиссея (Od. XIV, 457—506) да две притчи, которыми обмениваются Тевкр равным образом Менелай в течение «Аянте» Софокла (ст. 1142—1158). Достаточно вспомнить рассказы басни.

Сложившуюся форму устной басни, соответствующую второму периоду развития жанра, я впервые в греческой литературе находим около Гесиода. Это — знаменитая намек об соловье равным образом ястребе («Труды равно дни», 202—212), обращённая для жестоким равно несправедливым властителям. НА притче Гесиода я уже встречаем все признаки басенного жанра: животных-персонажей, поступок вне времени да пространства, сентенциозную наука на устах ястреба. Поэтому рассказы басни имеет отнюдь не последнее важность

Греческая поэзия VII—VI вв. Прежде н. Э. Известна только что в течение скудных отрывках; некоторые с этих отрывков отдельными образами перекликаются из известными впоследствии басенными сюжетами. Это позволяет утверждать, что основные басенные сюжеты классического репертуара уже сложились для этому времени в течение народном творчестве. НА одном с своих стихотворений Архилох (отр. 88— 95 Б) упоминает «притчу» об книга, как бы лису обидел орёл также был наказан следовать это богами; в другом стихотворении (отр. 81—83 Б) он рассказывает «притчу» касательно лисе равным образом обезьяне. Стесихору Аристотель приписывает выступление до гражданами Гимеры от басней в рассуждении коне равно олене сообразно для угрозе тирании Фаларида («Риторика», II, 20, 1393b). «Карийскую притчу» в отношении рыбаке и осьминоге, за свидетельству Диогениана, использовали Симонид Кеосский да Тимокреонт. Достаточно отчётливо выступает басенная вид да в анонимном сколии в рассуждении змее равно раке, приводимом у Афинея (XV, 695а).

Греческая письменность классического периода уже опирается для весь сложившуюся традицию устной басни. Геродот ввёл басню на историографию: у него Кир поучает через силу прот подчинившихся ионян «басней» (logos) о рыбаке-флейтисте (I, 141). Эсхил пользовался басней в течение трагедии: сохранился отрывок, излагающий «славную ливийскую басню» (logos) относительный орле, поражённом стрелой с орлиными перьями. Даже если рассказы басни, который упоминался ранее. У Аристофана Писфетер на разговоре с птицами блистательно аргументирует баснями Эзопа об жаворонке, похоронившем отца на собственной голове («Птицы», 471—476) и касательно лисице, обиженной орлом («Птицы», 651—653), а Тригей ссылается на басню в объяснение своего полёта для навозном жуке («Мир», 129—130), только вся заключительная дробь комедии «Осы» построена в обыгрывании ни к городу применяемых Филоклеоном басен.

Демокрит поминает «Эзоповскую собаку», которую погубила корыстолюбие (отр. 224 D.); близки к этому жанру Продик на своей знаменитой аллегории относительно Геракле в распутье (Ксенофонт, «Воспоминания о Сократе», II, 1) равно Протагор на своей басне (mythos) в отношении сотворении человека (Платон, «Протагор», 320 из сл.); Антисфен ссылается для басню касательно львах равно зайцах (Аристотель, «Политика», III, 8, 1284а, 15); его студент Диоген сочиняет диалоги «Леопард» равно «Галка» (Диог. Лаэрт., VI, 80). Сократ около Ксенофонта рассказывает басню относительно собаке равным образом овцах («Воспоминания», II, 7, 13—14), около Платона он вспоминает, который говорила «в Эзоповой басне» (mythos) лисица больному льву о следах, ведущих в его пещеру («Алкивиад I», 123а), равным образом даже самовольно сочиняет на копия Эзопу басню в рассуждении книга, по образу природа неразрывно связала болезнь с наслаждением («Федон», 60с). Платон даже утверждает, который Сократ, отроду нисколько отнюдь не сочинявший, незадолго до смерти переложил в течение стихи Эзоповы басни («Федон», 60с) — книга явно выдуманный, же волею принятый на веру потомками (Плутарх, «Как выслушивать поэтов», 16 почти; Диог. Лаэрт., II, 42). И рассказы басни, вроде русский разновидность.