Басня волк и кот

До чем миф стала самостоятельным литературным жанром, она прошла в своём развитии стадии поучительного примера либо притчи, но после фольклорную. От древнейшей стадии сохранились как только пара образца. Это именитый Одиссея (Od. XIV, 457—506) также две притчи, которыми обмениваются Тевкр также Менелай в «Аянте» Софокла (ст. 1142—1158). Довольно вспомнить басня волк и кот.

Сложившуюся форму устной басни, соответствующую второму периоду развития жанра, мы впервые в греческой литературе находим у Гесиода. Это — знаменитая намек насчет соловье и ястребе («Труды равно дни», 202—212), обращённая к жестоким и несправедливым властителям. В ТЕЧЕНИЕ притче Гесиода я уже встречаем однако признаки басенного жанра: животных-персонажей, осуществление вне времени равным образом пространства, сентенциозную наука в течение устах ястреба. Следовательно басня волк и кот имеет никак не последнее достоинство

Греческая поэзия VII—VI вв. Вплоть до н. Э. Известна лишь только в скудных отрывках; некоторые с этих отрывков отдельными образами перекликаются с известными впоследствии басенными сюжетами. Это позволяет вкоренять, который основные басенные сюжеты классического репертуара уже сложились для этому времени в течение народном творчестве. НА одном с своих стихотворений Архилох (отр. 88— 95 Б) упоминает «притчу» насчет том, в духе лису обидел орёл равным образом был наказан за это богами; в течение другом стихотворении (отр. 81—83 Б) он рассказывает «притчу» в отношении лисе равно обезьяне. Стесихору Аристотель приписывает выступление до гражданами Гимеры почти басней касательно коне и олене сообразно для угрозе тирании Фаларида («Риторика», II, 20, 1393b). «Карийскую притчу» о рыбаке равным образом осьминоге, до свидетельству Диогениана, использовали Симонид Кеосский равным образом Тимокреонт. Довольно отчётливо выступает басенная модель да в анонимном сколии по части змее и раке, приводимом у Афинея (XV, 695а).

Греческая печать классического периода уже опирается для вполне сложившуюся традицию устной басни. Геродот ввёл басню в течение историографию: у него Кир поучает сверх меры поздно подчинившихся ионян «басней» (logos) в отношении рыбаке-флейтисте (I, 141). Эсхил пользовался басней в трагедии: сохранился часть, излагающий «славную ливийскую басню» (logos) об орле, поражённом стрелой почти орлиными перьями. Даже если басня волк и кот, кто упоминался ранее. ОКОЛО Аристофана Писфетер в течение разговоре от птицами блистательно аргументирует баснями Эзопа о жаворонке, похоронившем отца на собственной голове («Птицы», 471—476) также относительно лисице, обиженной орлом («Птицы», 651—653), однако Тригей ссылается для басню в освещение своего полёта на навозном жуке («Мир», 129—130), же вся заключительная порцион комедии «Осы» построена в обыгрывании невпопад применяемых Филоклеоном басен.

Демокрит поминает «Эзоповскую собаку», которую погубила жадность (отр. 224 D.); близки для этому жанру Продик в своей знаменитой аллегории о Геракле для распутье (Ксенофонт, «Воспоминания насчет Сократе», II, 1) да Протагор в своей басне (mythos) о сотворении человека (Платон, «Протагор», 320 с сл.); Антисфен ссылается на басню об львах равным образом зайцах (Аристотель, «Политика», III, 8, 1284а, 15); его учащийся Диоген сочиняет диалоги «Леопард» равным образом «Галка» (Диог. Лаэрт., VI, 80). Сократ около Ксенофонта рассказывает басню об собаке да овцах («Воспоминания», II, 7, 13—14), около Платона он вспоминает, который говорила «в Эзоповой басне» (mythos) лисица больному льву в отношении следах, ведущих в его пещеру («Алкивиад I», 123а), да даже лично сочиняет на повторение Эзопу басню насчет часть, как бы природа неразрывно связала страдание с наслаждением («Федон», 60с). Платон даже утверждает, сколько Сократ, отродясь ничего не сочинявший, незадолго до смерти переложил в стихи Эзоповы басни («Федон», 60с) — книга явно легендарный, однако добровольно принятый в веру потомками (Плутарх, «Как подслушивать поэтов», 16 от; Диог. Лаэрт., II, 42). РАВНЫМ ОБРАЗОМ басня волк и кот, как будто русский видоизменение.