Басни есентаева

До чем басни! стала самостоятельным литературным жанром, она прошла в своём развитии стадии поучительного примера другими словами притчи, но затем фольклорную. Через древнейшей стадии сохранились как только пара образца. Это популярный Одиссея (Od. XIV, 457—506) и две притчи, которыми обмениваются Тевкр и Менелай на «Аянте» Софокла (ст. 1142—1158). Довольно вспомнить басни есентаева.

Сложившуюся форму устной басни, соответствующую второму периоду развития жанра, мы впервые в греческой литературе находим около Гесиода. Это — знаменитая сказка о соловье также ястребе («Труды и дни», 202—212), обращённая для жестоким равным образом несправедливым властителям. НА притче Гесиода я уже встречаем все-таки признаки басенного жанра: животных-персонажей, производство вне времени равным образом пространства, сентенциозную вывод в устах ястреба. Следовательно басни есентаева имеет не последнее авторитет

Греческая искусство VII—VI вв. До н. Э. Известна только в течение скудных отрывках; некоторые с этих отрывков отдельными образами перекликаются начиная с известными впоследствии басенными сюжетами. Это позволяет ратифицировать, который основные басенные сюжеты классического репертуара уже сложились для этому времени в народном творчестве. В ТЕЧЕНИЕ одном из своих стихотворений Архилох (отр. 88— 95 Б) упоминает «притчу» в рассуждении книга, на правах лису обидел орёл да был наказан из-за это богами; на другом стихотворении (отр. 81—83 Б) он рассказывает «притчу» насчет лисе равным образом обезьяне. Стесихору Аристотель приписывает выступление перед гражданами Гимеры из басней в рассуждении коне и олене сообразно к угрозе тирании Фаларида («Риторика», II, 20, 1393b). «Карийскую притчу» в рассуждении рыбаке равно осьминоге, до свидетельству Диогениана, использовали Симонид Кеосский да Тимокреонт. Достаточно отчётливо выступает басенная модель также в течение анонимном сколии насчет змее равно раке, приводимом около Афинея (XV, 695а).

Греческая журналистика классического периода уже опирается на весь сложившуюся традицию устной басни. Геродот ввёл басню в историографию: у него Кир поучает слишком прот подчинившихся ионян «басней» (logos) касательно рыбаке-флейтисте (I, 141). Эсхил пользовался басней в течение трагедии: сохранился кусок, излагающий «славную ливийскую басню» (logos) о орле, поражённом стрелой от орлиными перьями. Хотя басни есентаева, какой упоминался ранее. ОКОЛО Аристофана Писфетер в разговоре от птицами блистательно аргументирует баснями Эзопа насчет жаворонке, похоронившем отца в течение собственной голове («Птицы», 471—476) равным образом о лисице, обиженной орлом («Птицы», 651—653), но Тригей ссылается на басню на освещение своего полёта в навозном жуке («Мир», 129—130), но вся заключительная знание комедии «Осы» построена на обыгрывании невовремя применяемых Филоклеоном басен.

Демокрит поминает «Эзоповскую собаку», которую погубила жадность (отр. 224 D.); близки для этому жанру Продик в своей знаменитой аллегории в рассуждении Геракле для дорога (Ксенофонт, «Воспоминания насчет Сократе», II, 1) и Протагор в течение своей басне (mythos) о сотворении человека (Платон, «Протагор», 320 из сл.); Антисфен ссылается на басню об львах также зайцах (Аристотель, «Политика», III, 8, 1284а, 15); его школьник Диоген сочиняет диалоги «Леопард» и «Галка» (Диог. Лаэрт., VI, 80). Сократ около Ксенофонта рассказывает басню по части собаке равным образом овцах («Воспоминания», II, 7, 13—14), около Платона он вспоминает, который говорила «в Эзоповой басне» (mythos) лисица больному льву относительно следах, ведущих в течение его пещеру («Алкивиад I», 123а), равно даже собственными глазами сочиняет в воспроизведение Эзопу басню о книга, только природа неразрывно связала страдание с наслаждением («Федон», 60с). Платон даже утверждает, сколько Сократ, ни во веки веков нуль никак не сочинявший, недавно до смерти переложил в стихи Эзоповы басни («Федон», 60с) — сказка явный надуманный, однако охотно принятый на веру потомками (Плутарх, «Как слушать поэтов», 16 почти; Диог. Лаэрт., II, 42). ТАКЖЕ басни есентаева, на правах русский разночтение.