Басня про ворон

Некогда чем аллегория стала самостоятельным литературным жанром, она прошла в течение своём развитии стадии поучительного примера иначе притчи, только после фольклорную. От древнейшей стадии сохранились как только чета образца. Это знаменитость Одиссея (Od. XIV, 457—506) да две притчи, которыми обмениваются Тевкр равным образом Менелай на «Аянте» Софокла (ст. 1142—1158). Достаточно вспомнить басня про ворон.

Сложившуюся форму устной басни, соответствующую второму периоду развития жанра, мы впервые в греческой литературе находим около Гесиода. Это — знаменитая сказка о соловье равным образом ястребе («Труды равным образом дни», 202—212), обращённая для жестоким равно несправедливым властителям. В ТЕЧЕНИЕ притче Гесиода мы уже встречаем постоянно признаки басенного жанра: животных-персонажей, дело вне времени и пространства, сентенциозную вывод в устах ястреба. Поэтому басня про ворон имеет никак не последнее достоинство

Греческая искусство VII—VI вв. Перед н. Э. Известна лишь только в скудных отрывках; некоторые из этих отрывков отдельными образами перекликаются почти известными после басенными сюжетами. Это позволяет свидетельствовать, который основные басенные сюжеты классического репертуара уже сложились для этому времени в народном творчестве. В одном с своих стихотворений Архилох (отр. 88— 95 Б) упоминает «притчу» в рассуждении книга, во вкусе лису обидел орёл также был наказан за это богами; в другом стихотворении (отр. 81—83 Б) он рассказывает «притчу» касательно лисе равным образом обезьяне. Стесихору Аристотель приписывает выступление пред гражданами Гимеры из басней в рассуждении коне да олене применительно для угрозе тирании Фаларида («Риторика», II, 20, 1393b). «Карийскую притчу» об рыбаке также осьминоге, сообразно свидетельству Диогениана, использовали Симонид Кеосский и Тимокреонт. Достаточно отчётливо выступает басенная платье также в течение анонимном сколии касательно змее равным образом раке, приводимом у Афинея (XV, 695а).

Греческая печать классического периода уже опирается на совершенно сложившуюся традицию устной басни. Геродот ввёл басню в историографию: у него Кир поучает сверх меры поздно подчинившихся ионян «басней» (logos) относительно рыбаке-флейтисте (I, 141). Эсхил пользовался басней в трагедии: сохранился кусок, излагающий «славную ливийскую басню» (logos) о орле, поражённом стрелой почти орлиными перьями. Даже басня про ворон, кто упоминался ранее. У Аристофана Писфетер в течение разговоре почти птицами блистательно аргументирует баснями Эзопа по части жаворонке, похоронившем отца на собственной голове («Птицы», 471—476) и относительно лисице, обиженной орлом («Птицы», 651—653), но Тригей ссылается на басню в изъяснение своего полёта на навозном жуке («Мир», 129—130), же вся заключительная доза комедии «Осы» построена на обыгрывании безвременно применяемых Филоклеоном басен.

Демокрит поминает «Эзоповскую собаку», которую погубила жадность (отр. 224 D.); близки к этому жанру Продик на своей знаменитой аллегории относительно Геракле для распутье (Ксенофонт, «Воспоминания относительно Сократе», II, 1) и Протагор в своей басне (mythos) насчет сотворении человека (Платон, «Протагор», 320 с сл.); Антисфен ссылается на басню по части львах также зайцах (Аристотель, «Политика», III, 8, 1284а, 15); его питомец Диоген сочиняет диалоги «Леопард» также «Галка» (Диог. Лаэрт., VI, 80). Сократ у Ксенофонта рассказывает басню об собаке равным образом овцах («Воспоминания», II, 7, 13—14), около Платона он вспоминает, который говорила «в Эзоповой басне» (mythos) лисица больному льву в отношении следах, ведущих в течение его пещеру («Алкивиад I», 123а), да даже самостоятельно сочиняет в воспроизведение Эзопу басню в отношении том, вдруг природа неразрывно связала страдание почти наслаждением («Федон», 60с). Платон даже утверждает, который Сократ, отродясь так себ е никак не сочинявший, недавно очень переложил в течение стихи Эзоповы басни («Федон», 60с) — книга явно апокрифический, только добровольно принятый для веру потомками (Плутарх, «Как прислушиваться поэтов», 16 с; Диог. Лаэрт., II, 42). И басня про ворон, на правах русский вариант.