понедельник, 11 февраля 2013 г.

Басня обезьяна и горох

Басня обезьяна и горохДо чем выдумка стала самостоятельным литературным жанром, она прошла в течение своём развитии стадии поучительного примера иначе притчи, же затем фольклорную. Через древнейшей стадии сохранились только что два образца. Это великий Одиссея (Od. XIV, 457—506) равно две притчи, которыми обмениваются Тевкр да Менелай на «Аянте» Софокла (ст. 1142—1158). Довольно вспомнить басня обезьяна и горох.



Сложившуюся форму устной басни, соответствующую второму периоду развития жанра, мы впервые в течение греческой литературе находим у Гесиода. Это — знаменитая сказка касательно соловье равным образом ястребе («Труды и дни», 202—212), обращённая для жестоким да несправедливым властителям. В притче Гесиода мы уже встречаем однако признаки басенного жанра: животных-персонажей, производство вне времени и пространства, сентенциозную наука в устах ястреба. Следовательно басня обезьяна и горох имеет никак не последнее важность



Греческая искусство VII—VI вв. Впредь до н. Э. Известна только на скудных отрывках; некоторые из этих отрывков отдельными образами перекликаются из известными впоследствии басенными сюжетами. Это позволяет говорить, сколько основные басенные сюжеты классического репертуара уже сложились к этому времени на народном творчестве. В одном из своих стихотворений Архилох (отр. 88— 95 Б) упоминает «притчу» об том, во вкусе лису обидел орёл и был наказан ради это богами; в течение другом стихотворении (отр. 81—83 Б) он рассказывает «притчу» насчет лисе равным образом обезьяне. Стесихору Аристотель приписывает выступление накануне гражданами Гимеры от басней по части коне да олене применительно к угрозе тирании Фаларида («Риторика», II, 20, 1393b). «Карийскую притчу» об рыбаке равно осьминоге, до свидетельству Диогениана, использовали Симонид Кеосский также Тимокреонт. Довольно отчётливо выступает басенная модель также в анонимном сколии в рассуждении змее да раке, приводимом у Афинея (XV, 695а).



Греческая печать классического периода уже опирается в совершенно сложившуюся традицию устной басни. Геродот ввёл басню в течение историографию: у него Кир поучает через силу прот подчинившихся ионян «басней» (logos) в рассуждении рыбаке-флейтисте (I, 141). Эсхил пользовался басней на трагедии: сохранился кусок, излагающий «славную ливийскую басню» (logos) относительный орле, поражённом стрелой начиная с орлиными перьями. Хотя басня обезьяна и горох, что упоминался ранее. У Аристофана Писфетер на разговоре от птицами блистательно аргументирует баснями Эзопа об жаворонке, похоронившем отца в собственной голове («Птицы», 471—476) да об лисице, обиженной орлом («Птицы», 651—653), но Тригей ссылается в басню в течение объяснение своего полёта на навозном жуке («Мир», 129—130), только вся заключительная круг комедии «Осы» построена в обыгрывании невовремя применяемых Филоклеоном басен.



Демокрит поминает «Эзоповскую собаку», которую погубила жадность (отр. 224 D.); близки для этому жанру Продик в своей знаменитой аллегории касательно Геракле на дорога (Ксенофонт, «Воспоминания о Сократе», II, 1) равно Протагор в течение своей басне (mythos) в отношении сотворении человека (Платон, «Протагор», 320 почти сл.); Антисфен ссылается для басню о львах также зайцах (Аристотель, «Политика», III, 8, 1284а, 15); его школьник Диоген сочиняет диалоги «Леопард» да «Галка» (Диог. Лаэрт., VI, 80). Сократ около Ксенофонта рассказывает басню о собаке и овцах («Воспоминания», II, 7, 13—14), у Платона он вспоминает, который говорила «в Эзоповой басне» (mythos) лисица больному льву об следах, ведущих в его пещеру («Алкивиад I», 123а), равным образом даже самоуправно сочиняет в течение воспроизведение Эзопу басню по части часть, на правах природа неразрывно связала болезнь начиная с наслаждением («Федон», 60с). Платон даже утверждает, что Сократ, отроду шиш отнюдь не сочинявший, незадолго до смерти переложил на стихи Эзоповы басни («Федон», 60с) — рассказ явно апокрифический, же волею обыкновенный в веру потомками (Плутарх, «Как прислушиваться поэтов», 16 почти; Диог. Лаэрт., II, 42). ДА басня обезьяна и горох, в духе русский разночтение.

Комментариев нет:

Отправить комментарий