Басни тредиаковского

Прежде чем посмешище стала самостоятельным литературным жанром, она прошла в своём развитии стадии поучительного примера либо притчи, однако кроме фольклорную. Через древнейшей стадии сохранились лишь чета образца. Это именитый Одиссея (Od. XIV, 457—506) также две притчи, которыми обмениваются Тевкр и Менелай на «Аянте» Софокла (ст. 1142—1158). Достаточно вспомнить басни тредиаковского.

Сложившуюся форму устной басни, соответствующую второму периоду развития жанра, я впервые на греческой литературе находим около Гесиода. Это — знаменитая пример об соловье и ястребе («Труды также дни», 202—212), обращённая к жестоким также несправедливым властителям. НА притче Гесиода я уже встречаем постоянно признаки басенного жанра: животных-персонажей, изготовление вне времени равно пространства, сентенциозную наука в течение устах ястреба. Следовательно басни тредиаковского имеет отнюдь не последнее авторитет

Греческая поэзия VII—VI вв. До н. Э. Известна только что в скудных отрывках; некоторые из этих отрывков отдельными образами перекликаются из известными впоследствии басенными сюжетами. Это позволяет водружать, сколько основные басенные сюжеты классического репертуара уже сложились к этому времени на народном творчестве. В одном из своих стихотворений Архилох (отр. 88— 95 Б) упоминает «притчу» в рассуждении том, как лису обидел орёл равно был наказан после это богами; в течение другом стихотворении (отр. 81—83 Б) он рассказывает «притчу» об лисе также обезьяне. Стесихору Аристотель приписывает выступление до гражданами Гимеры с басней о коне также олене применительно для угрозе тирании Фаларида («Риторика», II, 20, 1393b). «Карийскую притчу» относительно рыбаке равным образом осьминоге, до свидетельству Диогениана, использовали Симонид Кеосский да Тимокреонт. Достаточно отчётливо выступает басенная вид равным образом в течение анонимном сколии касательно змее да раке, приводимом у Афинея (XV, 695а).

Греческая письменность классического периода уже опирается в вполне сложившуюся традицию устной басни. Геродот ввёл басню в историографию: у него Кир поучает сверх меры поздно подчинившихся ионян «басней» (logos) в отношении рыбаке-флейтисте (I, 141). Эсхил пользовался басней в течение трагедии: сохранился кусок, излагающий «славную ливийскую басню» (logos) об орле, поражённом стрелой почти орлиными перьями. Даже басни тредиаковского, который упоминался ранее. У Аристофана Писфетер в течение разговоре начиная с птицами блистательно аргументирует баснями Эзопа по части жаворонке, похоронившем отца в течение собственной голове («Птицы», 471—476) равно касательно лисице, обиженной орлом («Птицы», 651—653), однако Тригей ссылается на басню в толкование своего полёта для навозном жуке («Мир», 129—130), но вся заключительная порцион комедии «Осы» построена в обыгрывании некстати применяемых Филоклеоном басен.

Демокрит поминает «Эзоповскую собаку», которую погубила корыстолюбие (отр. 224 D.); близки к этому жанру Продик в течение своей знаменитой аллегории в отношении Геракле в дорога (Ксенофонт, «Воспоминания по части Сократе», II, 1) и Протагор в своей басне (mythos) в отношении сотворении человека (Платон, «Протагор», 320 с сл.); Антисфен ссылается в басню по части львах и зайцах (Аристотель, «Политика», III, 8, 1284а, 15); его ученик Диоген сочиняет диалоги «Леопард» да «Галка» (Диог. Лаэрт., VI, 80). Сократ около Ксенофонта рассказывает басню в рассуждении собаке и овцах («Воспоминания», II, 7, 13—14), у Платона он вспоминает, который говорила «в Эзоповой басне» (mythos) лисица больному льву насчет следах, ведущих в течение его пещеру («Алкивиад I», 123а), также даже лично сочиняет в воспроизведение Эзопу басню насчет часть, на правах природа неразрывно связала страдание с наслаждением («Федон», 60с). Платон даже утверждает, сколько Сократ, ни во веки веков шиш отнюдь не сочинявший, недавно до смерти переложил на стихи Эзоповы басни («Федон», 60с) — анекдот явно легендарный, только добровольно принятый на веру потомками (Плутарх, «Как навострить уши поэтов», 16 почти; Диог. Лаэрт., II, 42). ТАКЖЕ басни тредиаковского, в духе русский разночтение.